Норштейн дал первую "Открытую лекцию" - о свободе в искусстве, Россия

Создатель "Ежика в тумане", всемирно известный мультипликатор Юрий Норштейн выступил в новом совместном проекте РИА "Новости" и Центра документального кино DOC "Открытая лекция", открыв своим выступлением цикл

Каждая из лекций призвана стать гуманитарным манифестом всемирно известного художника, политика или общественного деятеля, представить весь его профессиональный и жизненный опыт за один академический час.

Тему лекции сам Норштейн сформулировал как "Искусство свободы и свобода в искусстве" и уже первые минуты лекции потратил на то, чтобы кратко изложить свое понимание свободы частной, политической и творческой.

Разговор о последней начался со слов Пушкина: "Единственное, чего я жажду, - это независимости. Слово неважное, да сама вещь хороша". Когда ты вынужден работать пусть хоть маленькой, но все равно киногруппой, ты находишься так или иначе в каких-то взаимоотношениях со своими товарищами. Если нет этого со-чувствия друг с другом, то ничего не получится".

Говоря о своей экранизации гоголевской "Шинели", Норштейн положил перед объективом первые эскизы главного героя - Акакия Акакиевича. "Вот видите, первые наброски - размером с ноготь. А потом я их увеличиваю и вижу, какие детали лишние, а какие нужно оставить". Рисовать такого героя невероятно трудно, поделился режиссер: "Всегда легко рисовать двоечников, это характер, натура, а прилежного - как ты нарисуешь? Акакий у нас никак не получался, и тогда я сказал: "Надо его рисовать как ребенка, с темечка". Но когда на экране замелькали беззвучные кадры неоконченной "Шинели", детское лицо корпящего над бумагой человечка постепенно превратилось в страшный, иссушенный страшной обсессией призрак.

От пространства идей Норштейн перешел к технике, сообщив, что с компьютерами - не говоря уж о компьютерной анимации - у него отношения непростые: "Однажды я выступал в Америке, в студии Pixar. "Вот мой компьютер", - показываю пинцет. "А вот, - показываю папку, - Это мой Голливуд". Но я потерпел полнейшее фиаско. Все ушли".

Еще одна история о Pixar была похожа на анекдот. Студия ждала более десяти лет, пока технологии позволят нарисовать мириады марсианских пылинок в мультфильме "ВАЛЛ-И"; поэтому первое, что интересовало их конкурентов, - технологии "Ежика в тумане".

"У них первый вопрос был: а как туман сделан? - усмехнулся Норштейн. - Я говорю: "Да я вам могу сейчас показать, на ваших глазах". В объективе камеры появляется знакомый всем ежик, поверх него кладется обыкновенный лист целлулоида. Норштейн руками осторожно приподнимает целлулоид, поднося его ближе к объективу - и ежик медленно тает в густом, почти осязаемом тумане.

"Ограничения заставляют гораздо интенсивнее работать фантазию, - под бурные аплодисменты продолжает режиссер. - Ведь с чего вообще начинается режиссер? С выбора. Вот то, что он выбрал, - это и есть его портрет, режиссера. Скрыть себя невозможно, что бы ты ни делал - ты все равно расколешься, будешь ли ты делать про муравья или про чиновника, хотя муравей в данном случае благородней. Ты все равно будешь делать о том, что тебя беспокоило в жизни, какие вопросы ты себе ставил".

Разговор об ограничениях неожиданным образом и оказался главным в лекции о свободе.

"Мы находимся в ситуации, когда говорят: а что ты хочешь? Цензура-то снята? Ты свободен! Но это не та свобода, о которой мы сегодня говорим. Может ли свободен быть иконописец? Может быть свободен Микеланджело, расписывая потолок Сикстинской капеллы - если вспомнить его форму, которая задавала принцип композиции? Конечно, нет. Он может быть свободен только внутренне, он может быть свободен, духовно погружаясь в то пространство, которое видится сквозь внешние контуры события, которое он воспроизводит рукой. И это не связано с физической материей, это связано с чем-то другим, чем-то более глубинным. Вот о какой свободе я говорю: о свободе, которая так или иначе нам дает определенного рода ограничения, но в этих ограничениях возвышает нас как людей. И эти ограничения заставляют нас по-другому мыслить, по-другому чувствовать".

С помощью зрительских вопросов режиссер наконец сформулировал, что же такое свобода по Норштейну: "Свобода - это создание того пространства, которое проявит персонаж со всей очевидной необходимостью этого пространства. Потому что понятие среды - это вот то самое неуловимое, неформулируемое, неконтролируемое. Это то, что я называю почти математическим принципом неопределенности, когда ты не можешь до конца дать себе ясный ответ. Но в отсутствии этого ответа и есть для меня более подлинный ответ, чем все, что входят в понятие прагматизма. То, что потом соединяется, не должно быть похоже на то, что ты придумал".


News Central Home \| News Central Resources \| Portal News Resources \| Help \| Login